Последний довод: «Собеседник» узнал, о чём Игорь Сечин написал президенту

С 2015 года в России разрабатывается проект закона о трубопроводном транспорте нефти и нефтепродуктов. И все это время главным (а в последнее время практически единственным) оппонентом его принятия выступает «Роснефть». Видимо, потеряв надежду отстоять свою позицию через правительство, глава компании Игорь Сечин решил прибегнуть к последнему средству и во второй половине ноября обратился напрямую к президенту. Нам удалось получить текст этого письма. 

Первое и главное, на что упирает Сечин – закон не обеспечивает регулирования деятельности всех имеющихся объектов трубопроводного транспорта, а касается исключительно работы ПАО «Транснефть». На это разработчики законопроекта справедливо отвечают, что он и направлен на регулирование деятельности «Транснефти» как естественной монополии, эксплуатирующей магистральные нефтепроводы.

Отметим, что ни у кого больше – а законопроект обсуждался со всеми ВИНКами под председательством замруководителя Аппарата правительства Алексея Уварова – подобных вопросов не возникло. В письме по результатам этого обсуждения за подписью замминистра энергетики Павла Сорокина уточняется, что в законопроекте разделяются магистральные нефтепроводы общего и необщего пользования. При этом переход собственности на объекты необщего пользования не предусмотрен. Поэтому их работа и после принятия закона будет регулироваться действующим сейчас законодательством.

То же самое можно ответить на опасения из письма, что в случае принятия закона в России никто, кроме «Транснефти», не сможет строить и эксплуатировать магистральные нефтепроводы. Правда, судя по всему, Игоря Сечина волнует не столько возможность строить и эксплуатировать собственные трубы, которые у него никто не отнимает, сколько налоговые льготы. Недаром в своём письме он подчёркивает, что «в ситуации недостаточности трубопроводных мощностей, вызванной переориентацией направлений поставок, необходимо создавать дополнительные возможности для любых участников рынка, готовых строить трубопроводную инфраструктуру». Однако льготы даются не просто так – в ответ надо обеспечить общедоступность магистральной трубы и регулирование ФАСом тарифов на ней.

Принятие законопроекта даёт основания ПАО «Транснефть» в ряде случаев работать по тарифам, не утверждённым ФАС России, утверждает Игорь Сечин. На самом деле деятельность естественной монополии в любом случае регулируется антимонопольным органом и без его согласия не может быть введён никакой тариф.

Так же, пункт за пунктом, легко опровергаются и другие аргументы главы «Роснефти». Президентская резолюция: «Рассмотреть в рамках рабочей группы Комиссии по ТЭК». То есть никаких поручений правительству не дано и законопроект должен обычным порядком поступить в Госдуму. Рекомендации рабочей группы в этом случае могут быть рассмотрены в качестве поправок, которые профильный комитет внесёт ко второму чтению. Тем более, что государственно-правовое управление также одобрило внесение документа в парламент. Однако Сечин не был бы «настоящим Игорь Ивановичем», если бы не попытался истолковать резолюцию как согласие с его запросами.

Многие считают, что основные претензии «Роснефти» на самом деле могут быть связаны с требованием контроля качества каждой партии сдаваемой нефти (операционного контроля). Это требование появилось не на пустом месте. В 2019 году в результате загрязнения нефти в нефтепроводе «Дружба» хлорорганическими соединениями пришлось останавливать поставки. Крайней тогда на время ведения следствия была назначена «Транснефть», заплатившая десятки миллиардов рублей в качестве компенсации убытков зарубежным потребителям. При этом как-то ушло на второй план, что загрязнённая нефть была сдана для переработки на Новокуйбышевский НПЗ «Роснефти». А летом прошлого года «Транснефь» сообщила, что «хлорированную» продукцию сдала структура уже самой «Роснефти», «Самаранефтегаз», загрязнив около 350 тыс. тонн технологической нефти. Следствие по этому делу буксует уже полтора года, при том что ущерб превышает 2 млрд рублей, а участники очевидны.

Хорошо известно и о такой технологии «Роснефти», как первичная перегонка нефти на минизаводах в районах месторождений, из-за чего тяжёлый остаток может впоследствии попасть в систему «Транснефти». Если положение об операционном контроле будет принято, ему тоже придёт конец.

Однако, не исключено, что главное недовольство Игоря Сечина в другом. После принятия закона, регулирующего деятельность магистрального нефтепроводного транспорта, ему уже не удастся поглотить «Транснефть». Между тем история превращения «Роснефти» в крупнейшую нефтяную компанию России – это история в том числе поглощений, и не всегда дружественных.

Вдобавок в ходе обсуждения законопроекта в Госдуме на свет могут выплыть нежелательные подробности уже упоминавшихся хлорных инцидентов, о которых глава «Роснефти», наверняка, предпочёл бы забыть.