Роберт Нигматулин: «Чиновники не должны командовать наукой»

20 сентября академики будут выбирать президента РАН. Сможет ли новый глава РАН вернуть российской науке достойное место в жизни страны? Об этом «Собеседник» расспросил академика Роберта Нигматулина, научного руководителя Института океанологии РАН им. П. П. Ширшова.

«Так с академиками нельзя!»

– Вы были одним из кандидатов, но во властных структурах не согласовали вашу кандидатуру. Дали какое-то объяснение отказу?

– Все сделано в безупречно бюрократической форме: было распоряжение правительства, без указания деталей. При этом никто из кураторов науки во властных структурах не удосужился познакомиться не то что с нами, кандидатами, но даже и с нашими программами. Это ещё одно свидетельство того, что чиновники работают формально и в отрыве от науки. Такие действия шаг за шагом приводят к тому, что интеллигенция теряет уважение к власти. Самое печальное, что подобные ситуации лишь укрепляют привычку чиновников не считаться с нами и пребывать в уверенности, что мы, академики, стоим такого обращения.

Но так с академиками нельзя! В конце концов члены Академии наук (и я в том числе), думаю, имеют даже большие заслуги перед Россией, чем те чиновники, кто принимает решения по учёным.

– У вас есть с чем сравнить. На прошлых выборах, помнится, вы также были одним из кандидатов. Ваша кандидатура была согласована с правительством и вы даже прошли во второй тур на общем собрании РАН. Как проходило согласование тогда?

– В тот раз нас, всех семерых кандидатов, собрал у себя президент страны. Владимир Владимирович выслушал каждого, не ограничивая во времени. Сделал несколько интересных комментариев. Только после этого было принято решение о недопуске к выборам двух кандидатов.

Как видите, президент нашёл время внимательно познакомиться с программами учёных, а вот чиновники оказались слишком занятыми для этого!

Какой РАН нужен учёным

– О чем вы тогда говорили Путину?

– О том, что раз программа Федерального агентства научных организаций (ФАНО) уже выполнена – ведь научные институты им удалось отлучить от РАН, – стоит постараться исправить положение. И подумать наконец о том, что назначение руководителей этих институтов, утверждение им госзаданий, распределение базового финансирования и оценку результатов работы коллективов нужно поручить Российской академии наук. Говоря это, я смотрел на Путина, видел, что моё предложение не вызвало у него негативных эмоций.

Между тем и сегодня это одна из главных проблем. Не решив её, мы не сможем добиться прорыва в развитии науки.

– Не менее болезненный для РАН вопрос – несамостоятельность в выборе президента. Вы за то, чтобы власти вообще не вмешивались в выбор академиков?

– Нет, формирование руководства Академии наук, уверен, не должно быть отдано на откуп только общему собранию РАН: в этом случае будет хаос. Видите ли, сегодня это огромная структура – 2000 человек, мы утонем в предпочтениях разных групп.

Но, коль скоро мы претендуем на руководство научными институтами, значит, готовы выполнять административные (министерские) функции. Следовательно, правительство, или сам президент страны должны участвовать в формировании руководства РАН.

– Чем же это отличается от нынешней ситуации?

– Они должны не командовать, а принимать участие в этом процессе – вот что принципиально. Тем более, что в правительстве нет никого, кто что-то бы понимал в науке. Есть, впрочем, в администрации президента один настоящий доктор наук, профессор – Андрей Фурсенко. И, кажется, один из министров – кандидат юридических наук, был некогда ректором университета, причём не самого блестящего… Как правительство может руководить организацией науки, если в нем нет министров, имеющих созидательный опыт работы в ней?

Между тем раньше всегда Министерством высшего образования, как и Высшей аттестационной комиссией (ВАК) руководили очень авторитетные члены Академии наук, а Госкомитет науки возглавляли ведущие академики страны…

Какой президент нужен РАН

– Это правда, что кандидаты в президенты Академии наук приглашали вас стать вице-президентом, а вы отказались?

– Два кандидата обсуждали со мной этот вопрос. Но я им ответил так: вы сначала изберитесь, потом уж делайте мне предложения, я их рассмотрю, но в любом случае готов помогать вам.

– Удалось ли Александру Сергееву за 5 лет что-то изменить в РАН?

– Не могу сказать, что вовсе ничего не удалось. Хотя многое из того, что должно было быть сделано, не получилось. А главная задача, как мне представляется, – придать Академии наук большее влияние на жизнь государства. И в этом смысле президент РАН должен быть не только крупным учёным, но ещё и государственным деятелем, владеть главными проблемами страны и быть готовым предлагать пути их решения. В СССР всегда так и было.

– Про академика Сергеева как раз и говорят, что он прекрасный учёный, но этого мало...

– Сергеев – академик. По уставу РАН все академики – это люди, которые внесли в науку вклад первостепенного значения.

Что касается того, насколько он государственный деятель... Могу лишь сказать, что все три кандидата пять лет сидели в президиуме Академии наук, но ни разу не выступали по проблемам страны и организации науки. Собственно, поэтому я и инициировал своё выдвижение. Но кого бы ни избрали в итоге, я буду стараться помогать президенту РАН.

Жаль, правда, что нам многое не удалось, из того, что задумывали. Например, мы разрабатывали программы развития экономики, много работали над решением демографического кризиса… Мы рассылали документы всем членам РАН, в том числе и трём нынешним кандидатам. Я получил более 300 поддерживающих отзывов от академиков, но не от трёх кандидатов в президенты РАН.

Надеюсь, в будущем ситуация изменится. В конце концов, не президент страны должен указывать, как проводить научные изыскания в лабораториях. Задача главы государства – способствовать развитию науки и учитывать рекомендации учёных.

«Не помню, чтобы в Госдуму приглашали учёных»

– Как сделать так, чтобы разработки наших учёных внедрялись в жизнь?

– Как минимум, надо, чтобы они были востребованы, а этого не происходит. У нас неэффективный экономический порядок, который создаётся руководством государства и крупнейшими корпорациями.

Порушены отраслевые институты, погублена отраслевая наука. Надо срочно вводить закон, чтобы каждая крупная корпорация обязательно имела такие структуры.

Всегда имелся в виду лозунг: 1 рубль идёт в фундаментальную науку, 10 – на отраслевую, 100 – на внедрение. Сегодня на фундаментальную науку идёт 30 копеек, на отраслевую – максимум рубль, а про внедрение, можно сказать, вообще забыли.

В результате мы перестали делать свои автомобили, самолёты, телевизоры, компьютеры и т.д. А ведь это и есть научно-технический прогресс. Скажем, раз нет своего самолётостроения, то не в полной мере развивается гидро- и аэродинамика, наука о прочности…

В авиационных университетах более тридцати лет студенты не идут на кафедры литейных технологий, станкостроение. Идут на менеджмент, экономику, юриспруденцию, финансы. В этом году увеличили бюджетные места в университетах на инженерные специальности, но мало, кто туда идёт.

Во главу угла в высшем образовании должен быть поставлен профессор с зарплатой, более высокой, чем у всех чиновников в министерствах. Вместо влияния чиновников должно быть влияние профессоров и учителей. И так в любой сфере.

Сейчас заниматься наукой – непрестижно, зарплаты у учёных низкие. В итоге мало тех, кто из студентов сегодня стремится поступить в аспирантуру. А среди поступивших лишь 10% защищают диссертации.

Это все большие проблемы, которые не решаются. И чем позже поймут это в правительстве, тем тяжелее их будет решать.

– Возможно, вашу кандидатуру поэтому и отвели, раз вы все это говорите с разных трибун? Вдруг вы снова выйдете во второй тур и победите?

– Не исключено. Я своих взглядов не скрываю и не должен скрывать.

Очень важно понимать, что за науку отвечают не только учёные, а все общество. Наука – это как комнатное растение, о нем надо заботиться. У нас же бросили её на произвол судьбы: сами крутитесь и зарабатывайте, сказали учёным. Прибавьте сюда двукратное недофинансирование и спорадические навязывания указаний из министерства…

– Что отвечают на это во власти?

– Чиновники едва ли хотят вникать во все эти проблемы. Да, президент РАН ходит на заседания правительства. Но молчит там. Иногда, впрочем, учёных приглашают в Совет Федерации – рассказать о наших достижениях. В частности, приглашали и меня рассказать о проблемах и достижениях в океанологии.

Но ни разу рассказать о проблемах и достижениях науки не звали в Госдуму. Зато оттуда через федеральные каналы телевидения слышим претензии от спикера: мол, академики заботятся о своей пожизненной стипендии, а где результаты?

Так пригласите – мы вам с удовольствием доложим их. Кроме того, ежегодно РАН представляет в правительство целый том, где перечислены наши основные достижения. Подозреваю, если его там и читают, то бегло. Зато, какой высокомерный и командный тон! Между тем опросы показывают, что Академия наук пользуется на много большим доверием, чем Госдума.

В отношении специалистов командный и высокомерный тон недопустим. В науке, образовании, здравоохранении лидерами должны быть не чиновники, а те люди, которые имеют достижения в этих сферах. То есть, образованием должны руководить те, кто читал лекции, писал учебники, учил студентов. А наукой – те, кто делал научные открытия, написал монографии, выступал на научных конференциях. Только они, а не назначенные кем-то чиновники. Не должны быть поползновения на традиционные академические свободы в академических институтах и университетах.

Из кого будут избирать академики

Александр Сергеев (67 лет) – действующий президент РАН.

Геннадий Красников (64 года) – гендиректор НИИ молекулярной электроники. Уже более 30 лет возглавляет также и ПАО «Микрон» (единственный в РФ производитель процессоров и микросхем).

Дмитрий Маркович (60 лет)– директор Института теплофизики Сибирского отделения РАН, главный учёный секретарь Сибирского отделения РАН.