Грязное дело об очистке: за что получили сроки трое работников Кроноцкого заповедника

В 2014–2015 гг. в Кроноцком заповеднике, что на Камчатке, проводились работы по очистке от «накопленного антропогенного ущерба». Начиная с советских времён там скопились тысячи тонн мусора и отходов. Уборка закончилась уголовным делом. Трое сотрудников заповедника на днях получили реальные сроки и были взяты под стражу в зале суда.

Об осуждённых

Дарья Паничева – кандидат с/х наук, одна из самых опытных научных руководителей в заповедной системе России. Возглавляла проекты по оценке рекреационного влияния на природные комплексы, изучению реликтовых и эндемичных видов рыб, руководитель и куратор множества грантов и госконтрактов, автор более 30 научных публикаций; стаж природоохранной деятельности – 12 лет. Приговор: 4,5 года.

Роман Корчигин – специалист по внедрению инновационных информационных технологий на ООПТ, ведущий специалист в сфере экологического туризма; стаж природоохранной деятельности – 6 лет. Приговор: 5 лет.

Оксана Терехова – за 11 лет работы в должности замдиректора по финансам и экономике не получила никаких нареканий со стороны руководства заповедника и надзорных служб. Ведущий экономист в заповедной системе России. Приговор: 5,5 лет.

Сделка с правосудием

В 2018-м у проверяющих органов возникли вопросы к подрядчику – ООО «Экология», который выполнял работы по очистке заповедника. Но ситуация внезапно развернулась против экологов.

Директор ООО «Экология» Виталий Дрозд и бывший замдиректора заповедника по охране Александр Ильин признали вину в хищении ВСЕХ денег, выделенных государством на очистку территории – 454 млн руб. Они пошли на досудебное соглашение со следствием и за хищение чужого имущества путём растраты в особо крупном размере получили... условный срок, тогда как статья предусматривает до 10 лет. Чем же эти граждане заслужили такое снисхождение?

Находясь под стражей, Ильин и Дрозд сообщили, что бывший директор заповедника Тихон Шпиленок в феврале 2015-го якобы создал организованную преступную группу (ОПГ). А также разработал план хищения, вовлёк своих подчинённых, которые из страха увольнения и корысти согласились участвовать в хищениях.

Поскольку Тихон Шпиленок после тяжёлой болезни скончался в 2016-м, в своё оправдание он ничего сказать не мог. Зато ему можно было приписать все, что заблагорассудится. Так и начался новый уголовный процесс, обвиняемыми по которому стали сотрудники заповедника Дарья Паничева, Роман Корчигин и Оксана Терехова. Причём Корчигин пришёл работать в заповедник уже после всех событий – в 2016-м. Но следствие это не остановило.

Александр Ильин поначалу тоже был обвиняемым, но затем каким-то образом оказался свидетелем. В стенограммах судебных заседаний имеется довольно бурная перепалка адвокатов с судьёй как раз на эту тему. В ходе которой так и не выяснилось, как произошла смена статуса Ильина.

Ну и кто здесь ОПГ?

Александр Ильин проработал в заповеднике с февраля 2015-го по август 2016-го. В 2015-м был председателем комиссии по приёмке работ ООО «Экология». До прихода на работу в заповедник служил в ФСБ.

Виталий Дрозд – известный на Камчатке предприниматель. Именно Дрозд первым пошёл на досудебное соглашение со следствием.

Ещё одна деталь: Тихон Шпиленок заболел в апреле 2015-го. После чего он отсутствовал на рабочем месте 183 дня, а в 2016-м

– 301 день. Всё это время он находился на лечении за пределами Камчатского края и соответственно полноценно руководить заповедником не мог. Следствие всё это не смутило – есть же заместители и научные специалисты, имеющие отношение к «очистке», их и привлечём.

– На вопрос, кому это выгодно, нет однозначного ответа, только версии, – прокомментировал нам ситуацию брат Тихона Шпиленка Петр, ставший в 2017-м директором заповедника. – Главное, что крайними тут сделали простых людей, сотрудников заповедника, которые просто выполняли свою работу. Какая ОПГ?! Даже если люди и допустили какую-то халатность, то это совсем другие статьи и совсем другое наказание. Но раскрытие ОПГ, насколько я знаю, это серьёзная заслуга правоохранителей. Возможно, кто-то просто решил заработать себе звёздочки на погоны. И как я понимаю, сотрудники заповедника стали заложниками смерти моего брата Тихона.

Следствие без следствия

Никто в заповеднике не препятствовал расследованию, следователям предоставили все необходимые документы. Но вот они почему-то не провели ни одной очной ставки, ни одной экспертизы, ни одной проверки на полиграфе. А большая часть документов и свидетельств была проигнорирована.

– Просто на основании показаний Дрозда и Ильина обвинили всех остальных, – комментирует Петр Шпиленок. – То есть следователей не интересовал поиск доказательств. Притом что Дрозд уже на тот момент был крупным предпринимателем и налоговая предъявила ему десятки миллионов недоплаченных налогов с выполненных работ. И одновременно его обвиняли в хищении всех средств, выделенных на очистку заповедника. Так определитесь, были проведены какие-то работы или всё-таки всё украли?

На суде никто из свидетельствовавших по делу не сказал, что работ в заповеднике не было, а все деньги подчистую растащили. Как раз наоборот. Виталий Дрозд, например, сообщил, что из заповедника в сложнейших условиях вывезли 480 тонн металлолома. А также заявил, что «с суммой ущерба в полном объёме... согласился вынужденно». Подробности не сообщил.

Вообще, часть свидетелей по делу на суде отказались от своих показаний, данных на следствии, так как давали их под давлением. Так, например, машину свидетеля Ладыгина, сотрудника «Экологии», остановили, когда он ехал на работу. Его выдернули из машины через окно, под дулами автоматов заковали в наручники, отвезли в СИЗО и грозили посадить на 15 лет. После этого Ладыгин рассказал следствию, что они не вывозили мусор, а закапывали его.

– Я не знаю, как бы повёл себя на его месте, – говорит Петр Шпиленок. – Работы велись в огромном количестве, что зафиксировано и в документах, и на фото, и на видео. Но наши сотрудники приезжают на место их проведения в конце этапа. Даже если подрядчик там что-то закопал, как они это обнаружат? С металлоискателем будут ходить?

Дрозд на суде рассказал только об одной «закопке», которая, по его словам, была вынужденной: с того участка заповедника, где она была произведена, вывезти отходы было физически невозможно. Согласно его показаниям, Тихон Шпиленок никогда не говорил о создании преступной группы из работников заповедника. «Говорил только, что они будут помогать в работе, – сообщил Дрозд. – Я не понимаю, что они делают в этом зале».

Конец уборкам

Александр Ильин заявил суду, что программу очистки заповедника «пролоббировал» Тихон Шпиленок. На наш субъективный взгляд, это для директора заповедника не просто нормально – это его прямые обязанности. Из дальнейших показаний Ильина следовало, что работы действительно выполнялись как минимум на первом этапе. На остальных Ильин не присутствовал, так как был «отодвинут» Шпиленком, который принимал «все решения, особенно финансовые» и «присвоил часть денег». Как именно, свидетель сказать затруднился. Также Ильин заявил, что Шпиленок сделал все, чтобы тендер достался именно «Экологии» Дрозда. Однако позже признал, что у «Экологии» были «объективные преимущества» перед конкурентом.

– О каких махинациях с конкурсом можно говорить, когда там вела проверку ФАС и признала процедуру полностью легитимной, – отмечает Пётр Шпиленок. – Важно понимать, что очистка Кроноцкого заповедника – пилотный проект. Стоимость таких работ на суперудаленных территориях никто не знал – вся разбивка условная. И таких проектов было всего три: у нас, в Арктике и на Байкальском ЦБК. Первые два закончились уголовными делами, а на Байкале даже не начинали. Целью наших работ было восстановление территории до её естественного состояния. И она достигнута: на этих участках восстанавливается естественная растительность.

Самое печальное, что после этой истории заповедное сообщество опасается, что другие ООПТ просто не возьмутся за подобные проекты. Мало кому захочется вслед за сотрудниками Кроноцкого заповедника ни с того ни с сего оказаться за решёткой.