Крестики-гробики: специальный репортаж из школы на кладбище

«В гробу надо лежать с улыбкой, а не как пластилиновая кукла. Тогда все вокруг тоже будут улыбаться, а не реветь и причитать. Мы, если умрём, обязательно улыбнёмся в гробу. Чтобы мама не плакала. Рёвы-коровы уже так надоели, только и слышишь их возле школы».

Сначала Люба Громова ахала, услышав такие монологи от своих дочек-близняшек, второклашек. Хваталась за голову и не знала, что делать. Увещевала Вику и Надю, рассказывала про смерть, Боженьку, чувства родных. Потом поняла: бесполезно. Девочки уже столько похорон навидались, что у них сформировалось своё видение на самое горькое и безвозвратное.

Уютненько. Под старину...

Школа в селе с красноречивым названием Бутырки, что в 20 километрах от Липецка, находится аккурат на кладбище. Ну, или в такой близости от него, что не сильно-то и разберёшь, где заканчивается собственно кладбище и начинается школьный двор. Забор? Но те же первоклашки шныряют под ним, благо просвет такой, что и корова пролезет. Кто не хочет пачкаться, спокойно его обходит, и – вот они, многочисленные могилки с надгробиями.

Раньше заборчика не было и гробы везли прямо через школьный двор, напрямую. Сейчас школу похоронные процессии огибают, но кого несут, покойник старый или молодой, венки с гвоздиками или каллами, гроб дорогой или так себе – всё это прекрасно видно из окон. Учителя, конечно, командуют: «На гроб не смотрим! Ищем ударные и безударные!» Но кто ж их послушает? Гласные и согласные никуда не денутся, а тут зрелище – аж мурашки по коже.

В день иногда бывает до трёх похорон. Село большое, под две тысячи жителей. Большинство пожилые. В общем, ужастик и триллер в одном действии. И покруче, чем «Бэтмен возвращается». Там все враки, а тут всамделишное: вон знакомого понесли, ещё на днях только на мотоцикле катал, а тут вдруг – и разбился. Шлем впереди гроба несут, жалко как.

– Многие родители, как и я, в шоке от такого соседства, но что мы можем сделать? – говорит Люба. – Здание, в котором учатся ребята с первого по четвёртый классы – бывшая церковно-приходская школа, полтора века назад она строилась как раз возле нашего Богоявленского храма. Впритык кладбище. Каждый день почти похороны, плач, стоны. Детишки липнут к окнам, интересно же. Тут вокруг вообще ещё та аура.

С другой стороны к школе примыкает здание сельсовета, до революции – дом священника. Во дворе этого дома – мне бабушка рассказывала, наша семья в селе уже лет 200 живёт – в 20-е годы расстреливали пачками зажиточных крестьян. И сразу волокли на кладбище, в ямы сбрасывали...

Здание школы сейчас так прохудилось, что на него смотреть больно. Балки сгнили, в стенах дыры, штукатурка сыпется, помещения маленькие, неудобные. Это сарай какой-то, а не учебное заведение (кстати, по рассказам одной из мам, с которой я познакомился возле школы, её дочка Настя, второклассница, войдя первый раз в школу, не удержалась, воскликнула: «Сарай какой-то!» – Ред.). В нескольких десятках метров отсюда стоит одноэтажка, где занимаются старшие классы. В советское время одноэтажку строило по кирпичику все село. Там внутри тоже бедно и голо, но всё-таки с «началкой» не сравнишь.

Я прошёлся по бывшей церковно-приходской. За 150 лет здесь, наверное, не поменялось вообще ничего. Разве что только краска на стенах. Запах какого-то варева из кухни на первом этаже разносится по всему крошечному зданию. Деревянная лесенка на второй этаж, там 4-классные комнаты с покосившимися стенами и такими же потолками. Даже гардероба для одежды – и того не нашёл. Родители рассказывают, что не так давно приезжали из областной администрации с проверкой, походили, посмотрели и констатировали: «Уютненько. Под старину».

Вся жизнь – на кладбище

Кто-то из первоклашек собирает бакуганов, кто-то – рыцарей, супергероев, Барби и Кенов. В Бутырской «началке» у некоторых учеников другие увлечения: они «забивают» друг перед другом песни, под которые их будут хоронить.

– Мне когда дочки рассказали об этом, я чуть навзрыд не расплакалась, – вздыхает Люба Громова. – Это же психика у ребятишек идёт вразнос. А они ещё и гуляют, и играют на кладбище, больше-то в селе негде. Площадок детских нет, одну вот только недавно построили у «старшей» школы, но она маленькая, а кладбище большое. Они на нём и в салочки играют, и в прятки, и в волейбол, и даже в футбол. Иногда по глупости калечат надгробия, бросают в них чем-нибудь. У меня сын Артем там похоронен, пришли недавно с мужем – надгробие разбито, стакан с кусочком хлеба – вдребезги. Дети и учатся, и живут, и играют, и даже спят иногда на кладбище.

– А почему новое здание для первоклашек не могут построить где-нибудь в другом месте? – интересуюсь у Ани, ещё одной мамы (её дочка ходит в третий класс). – Село не маленькое, земли хоть отбавляй.

– Так она вся продана, – усмехается та. – Под новые коттеджи, расширение уже имеющихся участков. Те, кто в коттеджи заселяется и приводит детишек в школу, сразу же в ужасе уводят обратно. И начинают их возить в школы в соседние села и райцентр. И только спрашивают нас: «А как вы здесь живете? Детей не жалко?» Некоторые родители в ответ хорохорятся: «Мы в этой школе отучились – и ничего, и психика в порядке, и покойники не снятся, и могильные ямы не мерещатся». Но когда все вместе соберёмся, все равно переживают: «Конечно, убирать школу надо с этого «мёртвого» места, новое здание строить». Но боятся – а вдруг старую закроют, а новую так и не построят? Не у всех же есть возможность каждый день в соседние села детей отвозить.

«Мёртвая» вода

Мне повезло. Начальника отдела образования Грязинской райадминистрации, в чьём ведении находится школа в Бутырках, Аллу Васильеву я встретил прямо на пороге администрации. «Только что с совещания у губернатора, – отрапортовала она. – Так бы и не застали».

– Школу новую в Бутырках строить не будем, врать не хочу, давать несбыточные обещания тоже, – развела она руками. – Денег нет даже на проектно-сметную документацию. А уж на саму стройку... Включат наш район в федеральную программу – другой вопрос. Но на это надежды мало. Что касается «похоронных» дел – все в руках родителей. Гуляют, играют, вандальничают дети на кладбище – воспитывайте их, занимайте домашними заботами.

– Глава района Владимир Рощупкин некоторое время назад заявил, что новую школу в Бутырках начнут строить уже в этом, 2022 году, – осторожно напоминаю я.

– У него и спрашивайте, – был категоричный ответ.

Владимир Тимофеевич на связь не вышел.

Переговариваясь в школе с родителями, ждущих своих детей, поинтересовался невзначай, где можно попить воды, – на улице стало жарковато. «Да здесь, – усмехнулись они. – Только мы вам не советуем, «мёртвая» она». Выяснилось, что вода для питья в школу идёт из подземной скважины, другими словами – из-под кладбища. Пить резко расхотелось. «А дети пьют?» – невольно вырвалось. Родители грустно вздохнули.

– О новом здании и переезде в новое место я и не мечтаю, – призналась в разговоре со мной директор бутырской школы Галина Кабанова. – Нам бы хоть по мелочам помогли бы. Дорога, по которой дети ходят в школу, не освещается, тротуаров вдоль неё нет, они вынуждены идти по проезжей части. А тут и грузовики носятся, и лихачи разные. Не успеешь отпрыгнуть с дороги... Ой, даже думать страшно! Нужно и «лежачие полицейские» перед школой положить, чтобы водители хоть немного сбавляли скорость. Но всё это неосуществимые мечты.

Быль о былинках

На кладбище вовсю жужжали пилы. Рабочие старательно обрезали огромные ветки у деревьев. Те с грохотом падали вниз. Ребятня бегала между памятниками, большая перемена была в разгаре. «А если на голову кому-нибудь свалится?» – поинтересовался у одного из рабочих. Тот простодушно отмахнулся: «Да они вёрткие, каждую былинку здесь знают, кладбищенская порода!»

Олег Кармаза