Неизвестный Жириновский: Биография политика, которую он сам рассказал «Собеседнику»

Суп из потрошков, штопаная одежда

– Мама получала по нынешним деньгам 5 тысяч. Так что очень тяжело было. Она работала в столовой, я ходил туда обедать, а ужин она тоже приносила с работы. Я ощущал чувство голода всегда. Одежда старая, на барахолке покупали, или кто-то из родственников давал. То есть все школьные годы была нищета, – рассказывал политик «Собеседнику». – Рядом тоже жили в основном люди бедные. В гардеробе – одна рубашка, одни брюки, трусы-носки штопаные, все в заплатках. Но тогда, после войны, ни у кого ничего не было. Помню, соседа вообще кормили хлебом с водой и сахаром.

Одно из самых «сытых» воспоминаний детства – суп из потрошков. По выходным Володя с мамой ходили на рынок, где купить могли только куриные потрошки – внутренние органы.

– Кучка лежит, мы её купили, она сварила суп. Тогда казалось – вкусно, – делился с нами лидер ЛДПР. – Однажды, мне запомнилось, ко мне домой пришли женщины из родительского комитета и сказали: «Вова, ты у нас из бедных, мы тебе купили ботиночки». И это я на всю жизнь запомнил. Они хотели объяснить, почему они мне дают ботинки. Но решили это объяснить правдой. А нужно было по-другому сказать, что пришла гуманитарная помощь, мы раздаём детям одежду, обувь, вот и тебе досталась эта пара ботинок.

От голода подворовывали

Даже обычные шариковые ручки казались мальчику роскошью.

– Помню, шариковые ручки появились. А у меня ещё долго была перьевая, которую надо было макать в чернильницу, – вспоминал Владимир Вольфович. – Была у нас традиция в классе – ходить на дни рождения. Я этого особенно всегда ждал, потому что там хорошие угощения: картошка, мясо, какие-то салаты, конфеты. Только там я мог немножко поесть. А у меня дома, если какое-то мало-мальское событие, мама могла только сыр купить – пару кусочков. Когда брат приезжал в отпуск, он давал деньги, я шёл в магазин и покупал консервы, а мама отваривала картошку. Это был праздничный ужин. Спали на полу, не хватало места, комната одна – 16 квадратных метров.

Иногда послевоенной детворе приходилось добывать пропитание самим.

– Помню, детьми ярмарки любили: овощи, фрукты лежали на стеллажах, а стеллажи – в больших щелях. Яблоки, груши проваливались и оставались валяться на полу. Мы подлезали туда и подбирали фрукты с земли. Это было не воровство – они всё равно упали. Но бывало, что и подворовывали, – откровенничал Жириновский. – Как? В театр как-то пошли, там какой-то мужик стол накрыл, на котором пирожные, бутерброды, лимонад, и ушёл звать свою компанию. Мы встали, быстро всё съели и ушли. В кино и театр мы вообще всегда проходили без билета, пристроившись за кем-то в толпе. А где деньги было взять?

Первый заработок – на кроликах

Больше всего из детства и юности ВВЖ запомнились острые моменты счастья, связанные с самыми простыми вещами.

– У меня было самое примитивное понимание счастья – шоколадные конфеты, – ностальгировал политик. – Да они так и назывались – «Счастливое детство», хотя сейчас вы бы такие и есть не стали: одна соя, ни грамма какао. Так вот, я про них знал, что они вкусные, но сам никогда не пробовал. И вот однажды в гостях у родственников на Новый год я увидел такие конфеты, привязанные к ёлке, они заменяли игрушки. И для меня эти конфеты имели в тот момент такое значение, что я ночью подполз, взял одну конфету и тайком съел. Для меня это был момент счастья.

Потом счастье для меня выражалось в обладании велосипедом. У многих он был, а у меня – нет. Только лет в 15 появился первый. Я сам его купил на деньги, которые заработал, разводя кроликов. И коньков у меня не было. Но на стадионе давали напрокат. Одежду сдаёшь – и берёшь коньки. У меня было два старых пальто, я решил одно сдать, а коньки унёс домой. А купить денег не было. С годами я понял, что счастье нельзя планировать и измерять в граммах. Счастье – это не материальные ценности и даже не благополучие как таковое, потому что, казалось бы, благополучные люди в итоге часто оказываются несчастными.

В вуз прошёл по квоте для провинциалов

После школы у Жириновского была несбыточная по тем временам мечта – поступить в московский вуз. Учиться в столице для него было счастьем. Шансов на поступление почти не было, но вчерашний школьник все равно один поехал через всю страну – подавать документы в МГУ. Экзамены сдал средне: 3 тройки, 1 четвёрка и 1 пятёрка. По баллам не прошёл, но, на счастье таких провинциалов, как Жириновский, именно тогда Хрущев начал процесс демократизации университетской среды и отдал распоряжение поменьше набирать детей номенклатуры. Будущий самый известный публичный политик страны прошёл по квоте для провинциалов.

– Во время учёбы в университете я был окружён детьми высокопоставленных чиновников и, конечно, мечтал, чтобы и мои родители были такими же влиятельными и я мог бы просто наслаждаться жизнью, не думая, как заработать, как устроиться. И многие тогда, как и я, мечтали о таких родителях. Только со временем я понял, что такая сладкая жизнь, когда всё с детства на блюдечке, только портит людей, – рассказал политик «Собеседнику». – А у меня был один пиджак, под который я надевал даже не рубашку, а спортивную майку. Однажды преподавательница французского языка сделала мне замечание: почему в майке ходите? Все первые 23 года своей жизни я провёл в нищете. Но это все не злило меня. Что мне злиться? Я думал, что это естественно. Не обижался, что мама мало получала. Потому что и другие получали мало. Злобы это не вырабатывало.

Но именно самый бедный студент «золотого» факультета смог превзойти всех сынов номенклатуры, у которых был более высокий жизненный старт.

– У нас на факультете был сын члена ЦК, сын замминистра иностранных дел, сын генерала, сын начальника главка в КГБ и многие другие с могущественными родителями, – перечислял ВВЖ. – И как сложилась их жизнь? Двое давно в могиле, двое мыкаются за границей, один в Тунисе водит туристические группы – разве это та жизнь, к которой они привыкли, которой они хотели? Не получилось почти ни у кого добиться успеха.

 «В 47 лет узнал, каково счастье на вкус»

С ответом на вопрос о самом счастливом дне в жизни Жириновский никогда не колебался.

– Мой самый счастливый день в жизни – 12 декабря 1993 года, когда на всю Россию объявили, что ЛДПР стала партией-победительницей на первых выборах в Госдуму. Я рассчитывал на 1–2 мандата, а мы получили 64! Это непередаваемое чувство и, наверное, настоящее счастье, которого я добился честным путём, без богатых родителей, без покровителей, – делился политик. – Оно не выражалось в материальных ценностях, наоборот, мы потратили на эти выборы всё до копейки, даже в долг размещали рекламу. Но это была настоящая эйфория, журналисты выстроились в очередь за интервью, о нас написала вся мировая пресса. И вот это ощущение – я лидер победившей партии – я не забуду никогда. В 47 лет, в расцвете сил, я достиг пика и узнал, каково счастье на вкус.